(c) Михаил Владимиров mvv235@mail.ru
Сквозь чёрный лес он шел вперёд,
Сквозь заросли и русла вод.
Скрывали ветви небосвод.
О где ты, солнце, где ты?
По узким тропкам и мосткам,
По гатям, кочкам, бочажкам
Он шёл навстречу небесам.
О где ты, сердце, где ты?
Он шёл один навстречу дню,
Тянулись лапы зла к нему,
Колючки били по лицу.
О где ты, правда, где ты?
Лицо в крови, тоска в глазах,
Сухие листья в волосах.
За дубом притаился страх.
О где ты, небо, где ты?
Стонали сыновья земли.
Деревья заговор плели.
По сторонам цветы цвели.
О где ты, воля, где ты?
Стволы осин назло всему
Бросались под ноги ему.
А ели подчерняли тьму.
О где ты, память, где ты?
Он шёл сквозь первозданный лес,
На горы и в овраги лез.
На зов открывшихся небес...
О где ты, Боже, где ты?
Бежал. Навстречу бежала неширокая лесная дорожка. Деревья
расступались по сторонам, ударяя по лицу мокрыми ветками. Прозрачный вечерний
воздух был пропитан запахами трав, земных испарений и голосами предзакатного
леса. Он был лёгок, невесом более обыкновенного и вместе с тем так плотен, что,
казалось, по нему можно ходить.
Я бежал, проваливаясь куда-то под гору, вниз, прямиком в
объятия тяжело нависавшего над самым горизонтом солнца. Прыжок, ещё прыжок. Вот
и не надо уже почти отталкиваться от сырого, затвердевшего под ударами ног
песка... Как это, оказывается, просто! Тело теряет вес, воздух подхватывает его
и несёт всё дальше и дальше. Взмывать в лёгком прыжке над лесом и опускаться
медленно в размытую весенними ручьями колею. Нет, зачем? Ведь гораздо проще
упереться сразу ногами о пружинящий воздух, оттолкнуться от него посильней и
лететь, лететь. лететь! Солнечные лучи задрожали, закружились вокруг деревьев,
прощаясь с ними до утра. Я ухватился за луч и стал возноситься куда-то вперёд и
вверх, покуда не исчезло из глаз всё...
Город
проснулся, от сна серый,
В
липких объятьях тоски-девки.
Хочется
сбросить прочь тело
И
засверкать душой голой.
Тянутся
череды лиц бледных
Мимо
домов, от дождя скользких.
Вот
говорят: просыпаться вредно.
Каши
перловой ботинок просит.
Стелется
пар из открытых люков.
Крыши
не скроют нутра зданий.
Нынче
услуги хромых бесов
Дёшевы
после подорожаний.
В
дымке река. Над водой глухо
Что-то
кричит о своём чайка.
Между
мостом и крестом церкви
Моросью
мелкой плывет влага.
Лягушкой
серою
День
выпрыгнул из сна.
Парная
тяжесть в воздухе разлита.
Три
раза протянули под Невой.
Три
раза всякая
Надежда
бита.
Три
раза — как под килем подлеца —
С
издёвкою тянули на канате,
Три
раза — волком загнанным —
Хотелось
взвыть,
Три
раза — страусом —
Свинцовую
башку зарыть
В
словесном грязном камнепаде.
Три
раза в поезде метро
Гасили
свет, глушили звуки,
Три
раза на глаза
Повязку
наложить
Пытались
полупризрачные руки.
День
потянулся вдаль.
Лягушка
прыгнула
И
глухо заурчала.
Коронка
тусклая
На
голове её смешной
Почти
невидимо
Каменьями
блистала.
Несутся
ворохом одежд.
Смеётся,
жалобно пророчит
Объятия
раскрывший крест.
Опали
листья. Ветер сгинул.
Покрылась
инеем трава.
Парят
в остекленелой сини
Заворожённые
слова.
Надежды
нет. Застыли лица.
Запнулись
дряхлые часы.
Остановиться,
позабыться,
Преобразиться
и... уйти?!
Со
звоном сыплются мгновенья.
Иду
по битому стеклу.
Прозрачен
воздух. Солнце греет.
Обхватываю
пустоту
И
падаю...
Мгновенья
составляются в столетья.
Столетья — это меньше, чем года.
И служба не свершается в соборе,
И паства разбежалась, кто куда.
Едва дымит у дьякона кадило,
Лампады теплятся, как-будто из последних сил.
У аналоя пред Исусом
Уже свечу священник загасил.
Срываются раскрашенные листья,
Трепещут крыльями и в никуда летят.
Уходят люди. Души, словно птицы,
Над мёртвыми деревьями парят.
Рассыплюсь в бесконечных коридорах,
Зайду за шкаф и не вернусь обратно,
Изломанным на полке встану экспонатом...
Там, подо мною, мутные витрины,
С застывшей мукой тянут морды чучел,
Как будто по стене не серые белила,
А лучшая размазана судьба.
Привычка жить среди полуистлевших трупов...
Наверно, так же чувствует себя священник
В старинной церкви, полной погребений.
Зелёным
луковым пером,
Мохнатым
чайкиным крылом,
Церковным
вывернутым шпилем,
Разломанным
автомобилем,
Пушистым
беличьим хвостом,
Горбатым
стареньким мостом
Пишу
— Зачем?
Потом, потом...
Пишу
о мире и о мере,
О
бремени забытых слов
И
о рождающейся вере
Среди
увядших лепестков.
Пишу
кинжалом по забору,
Замёрзшим
пальцем по узору —
Заиндевевшему
стеклу.
По
небу — падшею звездою,
По
водной глади — плавником...
—
О чём ты пишешь, бестолковый?!
—
Да всё о том же, всё о том...
.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
СЛОВО
Слово,
Серая
скользкая птица.
Соловей,
пустельга, воробей.
Стёкла
сыплются, рама крошится.
Свет!
Из
пещеры на волю скорей
Вырваться...
Ночи
и утра граница.
Слово,
Озябшая
мокрая птица.
С
треском распахнуты створки,
Струится
в комнату золото.
Броситься,
слиться с этим огнём,
Изойти
испариться...
Слово,
Исчёрканная
страница.
С
подоконника видишь изумленные лица:
Птица...
Мелькают
крыши,
Лишь
бы о небо не зацепиться.
Слово,
Взъерошенная
синица.
На
асфальте расчерченном
Под
протекторами машин
Грязная
лужица.
СЛОВО
В
рыжих просторах растрёпанных прерий
Дикое слово словить.
Дикую
страсть плотоядного зверя
Где-то внутри ощутить.
Долго
смотреть, как среди междометий
Буйно резвятся слова.
Долго
готовить приманки и сети,
Копий точить острия.
Незаметно
подкрасться и — растревожив табун —
Бросить со свистом лассо,
Потянуть
на себя с наслажденьем и мукой,
Ощущая
всем сердцем, как трепыхается плоть.
Дёрнуть
резко, до крови сдирая руки,
Силой в полон уволочь.
Я
его выпестую, выкормлю, вынянчу,
—
Встань же, полно в канаве лежать.
Тело
усталое мягкою губкою вымою,
Замшею
вылощу стянутый рифмою стан.
Гребнем
густым золотые вычешу волосы,
Чтоб
никакая вошь не смела кусать.
Выпою
молоком и медвяным сытом,
Поцелую
в подёрнутый влагой глаз
И
— отпущу на волю, к собратьям диким.
Дракон
рыгнул огонь из глотки,
Зубами
лязгнув, съел пятак.
Визжали
сдавленные тётки,
Как
грешники на сковородке.
Бездушный
шланг противогаза,
Кишки
дрожали от тоски.
В
мозгу запечатлелась фраза:
— Мне хвост прижала ты, зараза!
В
желудок втиснутые твари.
На
пищу пущенный час пик.
Я,
как кассирша, отоварен
И
в поте собственном отварен...
Неужто
снова семафором,
Как
римский гастроном пером,
Навстречу
свету вскрою поры
И
поведу голодным взором?
Но
сам как будто озадачен,
Что
не застрял в гнилых зубах —
Проезд
сторицею оплачен —
Стою
на солнце, чуть не плача.
Пацаниха — пацанёнок.
Ворониха — воронёнок.
Скособочен козырёк,
Набок шапочка ползёт.
Руки — в боки.
Брюки сели.
Башмачки так неумело
Зашнурованы бинтом.
Мама знает.
Мама рядом.
Птичьим вороватым взглядом
Мостовую обведёт.
Дядя — добрый.
Деток любит.
Рублик даст и приголубит.
Мы с тобой не пропадём!
Ах!
Шибает аж в пах
Запах
Мочи
И нечистот прочих.
Кабинка узкая,
Клеть, келья.
Существовать так
Нет мочи. —
Клеточкой каждой взвыть,
Всему зверинцу назависть
Номерок отмочить,
Колоколом стоглавым
Стены бумажные размозжить.
Висельником поганым
Небо над перекладиною
Расчертить.
Оборваться и падать,
Лететь с высоты и выть,
И думать —
Зачем к языку
Шнурок привязан.
1. Порог.
Дверь — вздрогнула,
Грязь — хлюпнула.
Бог — низринут,
Порог — просел.
Дверь — всхлипнула.
Пыль — облаком.
Пауки.
Паутина дней.
Дверь — щёлкнула.
Свет — маревом
Покрывает
Потёки лет.
Дверь — лязгнула.
Кровь — обухом.
Бьёт в голову,
Как кастет.
Дверь — скрипнула,
Грань — прянула;
Дрянь — россыпью:
От винта!
Дверь — хлопнула,
Грудь — ёкнула.
Ощерилась
Пустота.
2.
В ванной.
Краны
окрысились
и
задрожали глухо.
С
гулкой угрозою
заурчал
унитаз.
Трубы
трепетно
стали
молить у Бога,
чтобы
смыло
водопроводчиков
вниз.
Раковина
зарычала
тихо,
водою
плюнула,
ненавистью
обдала
потолок.
Изловчилось
мыло
и
на пол плюхнулось лихо,
а
во след ему
кафеля
сиганул кусок.
Зазвенела
ванна
голосом
колокольным,
а
бачок басом
помянул
мать.
В
грязном воздухе
зажужжала
муха.
И
тогда лампочка —
в
знак протеста —
разорвалась.
3.
На кухне.
"Жизни
мышья беготня".
А.С.Пушкин.
"Тише,
мыши, — кот на крыше".
Тише!
Слышишь? Слышишь? Тише!
Мыши.
Крысы. Крысы. Мыши.
Норка.
Дырка. Темень. Лаз.
Рай
для воровских проказ.
Зубы
в дело пустим смело,
Ловкое
худое тело
В
щель любую пропихнём
И
напакостим притом.
Шебуршенье,
скрежет, шорох,
Скомканных
бумажек ворох.
Возле
газовой плиты
По
полу ползут хвосты.
Съели!
Слышишь? Яду мало!
Думать
голова устала.
Скальпель
дремлет на столе.
Мысли
роются в земле.
Мыши
возятся исправно.
Каша
заварилась славно.
Завтра
новый день придёт...
Завтра
солнышко взойдёт!..
Мертвит
газ неон.
По пустому проспекту
толпы призраков
мчатся,
Исподлобья, угрюмо
бельма злобные
пялятся
магазинных
витрин.
Удушающий, стелится
за
машинами дым.
Небо — в трауре,
реки
закоченели к ночи.
Асфальт — потрескался,
изошёл кровью.
О царе
и о
дворниках
дома
плачут.
Холодеющим пламенем
истекли фонари.
ПАМЯТИ...
А.П.
Гроб.
Красные
сукна.
Губы
черней земли.
Лоб.
Детски
уютно
Волосы
вдруг легли.
Устал,
устал...
Летел,
бежал.
Споткнулся.
Падал
долго. Долго.
На
берегу морском
Нашёл
верёвку.
Опять
летел.
Зачем?
Куда?
Спрессованная
кутерьма
Мгновений,
тёмных,
Как
вода.
Гроб.
Красные
розы.
Жёлтая
кожа. Тлен.
Сон.
Просто
и грозно
Кончен
земной день.
Один пастух — небесный.
Он ярочек пасёт:
Сгоняет их в отары,
От солнца бережёт.
Другой пастух на море
Барашков стережёт
И лунною дорожкой
Ведёт за горизонт.
Когда-нибудь сойдутся
Два старых пастуха,
И звёзды разольются,
И вспыхнут облака.
Когда терпеть не остается мочи.
Бывают ночи,
Когда так обернуться зверем хочется,
Что нету сил,
И прорастают когти.
Бывают вечера,
Когда по комнате
В бездумной злобе носишься,
И воешь, и рычишь,
И мир хулишь.
В такие вечера
Не верится, не помнится,
Что снова нет — тебя.
Солёный вкус на губах.
А мне бы стать кораблём
И понестись вплавь
К тем берегам...
Вино превратилось в кровь.
Твой поцелуй на губах.
Растут маргаритки в садах.
А в нас прорастает — Бог.
Господи! За всё спасибо.
День прошёл. Благодарю.
Снова славлю неземную
Снисходительность Твою.
Снова в череде обычных,
Мелкотравчатых грехов
Не заметил, не увидел
Всуе выброшенных слов.
Каюсь снова. Снова грешен.
Научи молчать и ждать,
И Твоё Святое Слово
Лепетом не оскорблять...
Пойду налево — упаду.
Пойду направо — пропаду.
А прямо — кану и сомлею,
Сгнию, сопрею и истлею.
Скорей вперёд — труба зовёт.
Проходят годы. Всё пройдёт.
_____________________________________________________
|
|
|
|
|
